По щучьему веленью - читать русскую народную сказку про Емелю
В некотором царстве жил-поживал старик. Было у него три сына: двое слыли умными и работящими, а младший, Емеля, на печи день-деньской лежал, ни о чем не заботясь.
Собрались как-то братья на базар, а их жены и говорят Емеле:
– Сходи, Емеля, за водой принеси.
А он с печи лениво:
– Не хочется мне…
– Сходи, а то братья вернутся, гостинцев тебе никаких не купят.
– Ладно уж.
Слез Емеля с печи, обулся, в ведра топор положил и побрел к реке. Прорубил лед, зачерпнул воду, поставил ведра и загляделся в прорубь. А там щука плавает. Успел Емеля рукой схватить ее:
– Вот это уха вкусная будет!
Вдруг щука молвит человеческим голосом:
– Отпусти ты меня, Емеля, на волю. Я тебе за это сослужу добрую службу. Емеля усмехнулся:
– Какая от тебя служба? Нет, домой понесу, пусть невестки уху сварят.
А щука опять умолять:
– Емеля, отпусти, я любое твое желание исполню. – Хорошо, а сперва докажи, что не обманываешь, тогда отпущу.
Спрашивает его щука:
– Ну, чего же ты хочешь? – Хочу, чтобы ведра сами домой пошли, и чтоб ни капли не пролили.
– Запомни же, – говорит щука, – когда что пожелаешь, только скажи: «По щучьему веленью, по моему хотенью». Все и свершится.
Сказал Емеля заветные слова:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – ступайте, ведра, сами домой. Только молвил – ведра сами из реки поднялись и в гору поперли. Емеля щуку в прорубь отпустил, а сам за ведрами побрел. Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля сзади идет, усмехается.
Вошли ведра в избу, сами на лавку встали, а Емеля на печь забрался.
Прошло некоторое время, говорят ему невестки:
– Емеля, долго ли тебе лежать? Пошел бы дров наколол.
– Не хочется…
– Не наколешь дров, братья с базара без гостинцев вернутся.
Вспомнил Емеля про щуку и шепчет:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – ступай, топор, дрова руби, а вы, поленья, сами в избу заходите да в печь укладывайтесь.
Топор из-под лавки выскочил – и во двор, да так и застучал, дрова колет. А те сами в избу идут и в печь складываются.
Спустя время опять невестки к нему:
– Емеля, дрова кончаются. Съезди в лес, наруби.
А он с печи:
– А вы на что?
– Мы-то тут при чем? Не наше это дело – в лес за дровами ездить.
– А мне неохота.
– Ну, не видать тебе тогда подарков.
Делать нечего. Слез Емеля, оделся, взял веревку с топором, вышел во двор, в сани уселся.
– Бабы, отворяйте ворота!
Говорят ему невестки:
– Что ты, дурачок, в пустые сани сел, лошадь-то запряги!
– Лошадь не нужна.
Отворили они ворота, а Емеля тихо приговаривает:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – катись, сани, в лес сами. Помчались сани через ворота, да так быстро, что ни одна лошадь не угналась бы.
А дорога в лес через город шла. Тут он народу немало помял. Кричат люди: «Держи его! Лови!» А Емеля сани погоняет. Приехал в лес:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – топор, наруби дров получше, а вы, дрова, сами в сани грузитесь да веревкой вяжитесь.
Принялся топор сухие деревья рубить, а поленья сами в сани летят и в кучу вяжутся. Затем Емеля велел вырубить себе дубину – тяжелую, неподъемную. Взобрался на воз:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – отправляйся, воз, домой.
Помчались сани обратно. Снова проезжает Емеля через город, а там его уж поджидают. Схватили его, с воза стаскивают, бранят и тумаки отвешивают. Видит Емеля, что дело плохо, и шепчет:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – ну-ка, дубина, проучи их хорошенько. Выскочила дубина – давай всех отгонять. Народ разбежался, а Емеля домой приехал и снова на печь.
Дошли слухи о Емелиных делах до царя. Послал он офицера: найти дурака и доставить во дворец. Приехал офицер в избу:
– Ты дурак Емеля?
А он с печки:
– А тебе зачем?
– Собирайся живо, к царю поедешь.
– Не хочу я.
Разозлился офицер, ударил Емелю по лицу. А тот в ответ:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – дубина, проучи и этого. Принялась дубина офицера колотить, еле ноги унес.
Удивился царь, что офицер не справился, и посылает самого главного вельможу:
– Привези мне этого Емелю, не то голову с плеч долой!
Накупил вельможа гостинцев разных: изюма, пряников, чернослива. Приехал в деревню и давай у невесток выспрашивать, чем Емелю расположить к себе.
– Любит наш Емеля, когда ласково с ним да красный кафтан на обещании, – тогда все сделает.
Дает вельможа Емеле гостинцы и говорит:
– Емеля, что на печи лежишь? Поедем к царю.
– Мне и тут хорошо.
– Емеля, Емеля, у царя тебя ждут яства вкусные, напитки сладкие – сделай милость, поедем.
– Не хочется.
– Емеля, царь тебе красный кафтан, шапку и сапоги подарит.
Подумал Емеля:
– Ладно, иди вперед, а я за тобой следом.
Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – ну-ка, печь, вези меня к царю. Затрещали стены, шатнулась крыша, и выехала печь на улицу, а потом по дороге – прямиком к царскому дворцу.
Смотрит царь в окно, дивится:
– Что за диковина?
А вельможа докладывает:
– Это Емеля к тебе на печи прибыл.
Вышел царь на крыльцо:
– Много на тебя, Емеля, жалоб! Народу много покалечил.
– А сами виноваты, под сани лезли.
В это время в окне показалась царская дочь, Марья-царевна. Увидел ее Емеля и шепчет:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – пусть полюбит меня царская дочь сердечно. И тут же добавил:
– А теперь, печь, возвращайся домой.
Повернулась печь и покатила обратно, встала в избе на свое место. И снова Емеля лежит, не тужит.
А во дворце у царя плач да причитания. Марья-царевна по Емеле тоскует, жить без него не может, просит отца, чтобы отдал ее замуж за Емелю. Опечалился царь и снова говорит вельможе:
– Вези мне Емелю, живого или мертвого, иначе головы не сносить.
Накупил вельможа вин и яств, приехал к Емеле, стал угощать. Наелся Емеля, напился, уснул крепким сном. Вельможа уложил его в повозку и повез во дворец. Приказал царь сделать бочку прочную, с обручами железными. Посадили в нее Емелю с Марьей-царевной, засмолили и бросили в море.
Сколько времени прошло – неведомо, проснулся Емеля. Темно вокруг, тесно. – Где это мы?
А голос откликается:
– Тоскливо нам, Емелюшка. Посадили нас в бочку и в синее море кинули.
– А ты кто?
– Я – Марья-царевна.
Молвит Емеля:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – вынесите нас, ветры буйные, на сухой берег, на песок желтый.
Подули ветры могучие, взволновалось море и выбросило бочку на берег. Вышли из нее Емеля с царевной.
– Емелюшка, где же нам жить? Выстрой хоть какую-нибудь избенку.
– Неохота мне.
Стала его царевна упрашивать пуще прежнего. Сдался он:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – возникни перед нами дворец каменный с крышей золотой. Только сказал – и вырос чудесный дворец. Вокруг сад зеленый, цветы благоухают, птицы поют.
Вошли они во дворец, уселись у окошка.
– Емелюшка, а нельзя ли тебе красавцем стать?
Недолго думая, сказал Емеля:
– По щучьему веленью, по моему хотенью – стань я добрым молодцем, красавцем пригожим. И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
А в это время царь на охоту ехал и видит – стоит дворец, где прежде пусто было.
– Кто это посмел без моего соизволения на моей земле дворец выстроить?
Послал он слуг узнать, кто там живет. Прибежали послы, под окном спрашивают. Емеля им в ответ:
– Просите царя ко мне в гости, я ему все сам расскажу.
Приехал царь во дворец. Встречает его Емеля, за стол усаживает. Пируют они. Ест царь, пьет, а сам дивится:
– Скажи, добрый молодец, кто ты таков?
– А помнишь Емелю-дурака, что на печи к тебе приезжал, а ты велел его с дочерью в бочку засмолить да в море бросить? Так это я и есть. Захочу – и все твое царство в пепел обращу.
Испугался царь не на шутку, стал прощения молить:
– Женись на моей дочери, Емеля, забирай царство, только жизни моей не лишай!
Сыграли тогда пир на весь мир. Стал Емеля мужем Марьи-царевны и царством править мудро.
