Читать русскую народную сказку «Финист - Ясный Сокол»
В одном селе жил-был крестьянин. Овдовел он, и остались у него три дочери на руках. Задумал старик нанять работницу, чтобы по хозяйству помогала. Но младшая дочь, Марьюшка, отговорила его:
– Не нанимай, батюшка, я сама управлюсь с хозяйством.
Согласился отец. И правда, всё у Марьюшки ладилось, за что бы она ни взялась. Любовался на нее старик: и работящая, и разумная. А была она к тому же и писаной красавицей. Сестры же ее, хоть и не блистали красотой, были большими модницами: целыми днями белились, румянились да в наряды новые наряжались. Им вечно было мало: и платье не то, и платок не такой.
Собрался как-то отец на базар и спрашивает дочерей:
– Что вам, дочки, купить, чем порадовать?
Старшие дочки наперебой загалдели:
– Купи нам по платку, да чтоб с крупными цветами, золотом расшитыми!
А Марьюшка молчит.
– А ты что, доченька, желаешь? – спросил он.
– Купи мне, батюшка, перо Финиста – ясного сокола.
Вернулся отец с базара, привез платки, а перо найти не смог.
В другой раз поехал он на базар. Снова спрашивает дочерей, что им привезти. Обрадовались старшие:
– Купи нам сапожки на серебряных каблучках!
А Марьюшка снова просит:
– Перо Финиста – ясного сокола, батюшка.
Искал-искал отец, сапожки купил, а пера желанного не сыскал. Вернулся с пустыми руками.
В третий раз собрался старик в город. Старшие дочки заказывают:
– Купи нам по шубе теплой!
А Марьюшка опять свое:
– Батюшка, купи перо Финиста – ясного сокола.
Прошел отец весь базар, пера не нашел. Уже из города выезжает, а навстречу ему старичок древний.
– Здравствуй, добрый человек! Куда путь держишь?
– В свою деревню, дедушка. Да вот горе: обещал дочке меньшой перо Финиста купить, а не отыскалось оно.
– Есть у меня такое перо, заветное оно, – говорит старик, – но для человека доброго отдам. – Достал он перо, с виду самое простое.
Едет крестьянин и думает: «Ну что в нем особенного?»
Раздал он подарки: старшие дочки наряжаются, над Марьюшкой смеются:
– Дурочка ты дурочкой и останешься! Воткни свое перо в волосы и хвастайся!
Не сказала им Марьюшка ни слова, отошла в сторонку. А когда все уснули, бросила она перо на пол и прошептала:
– Явись ко мне, Финист – ясный сокол, жданный мой суженый!
И предстал перед ней молодец невиданной красоты. Под утро ударился он о пол, обернулся соколом. Открыла ему Марьюшка окошко, и улетел он в небесную высь. Три ночи подряд приходил к ней молодец. Днем он соколом по небу летал, а к ночи становился добрым молодцем.
На четвертую ночь завистливые сестры подглядели и нажаловались отцу.
– Смотрите за собой лучше, – отвечал он им.
«Ладно, – подумали сестры, – мы свое еще докажем!»
Воткнули они в оконную раму острые ножи да иглы и притаились. Прилетел ясный сокол, ударился в окно, да не может попасть к Марьюшке. Бился, бился, изранил всю грудь в кровь, а Марьюшка спит, ничего не слышит. И молвил тогда сокол: – Кто меня любит, тот и найдет. Но будет это нелегко. Найдешь ты меня тогда, когда три пары башмаков железных сотрешь, три посоха железных сломаешь и три колпака железных износишь.
Услышала эти слова Марьюшка, вскочила, подбежала к окну – а сокола уж нет, только кровавый след на подоконнике. Заплакала она горько, слезами своими след смыла и стала от тех слез еще краше.
Пришла она к отцу и говорит:
– Не гневайся, батюшка, отпусти меня в путь-дальний. Судьба моя там. Жива буду – свидимся, умру – так на роду написано.
Пожалел отец дочь, но отпустил.
Велела Марьюшка выковать себе три пары железных башмаков, три железных посоха и три железных колпака и отправилась в дальний путь, на поиски Финиста – ясного сокола. Шла она полями чистыми, лесами темными, горами высокими. Птицы песнями ее веселили, ручьи лицо умывали, леса в тень укрывали. И ни один зверь – ни волк, ни медведь – не тронул ее.
Износила она первые башмаки, сломала первый посох, истерла первый колпак. Вышла она на полянку и видит: стоит избушка на курьих ножках, кругом сама поворачивается. Молвила Марьюшка:
– Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Хлеба поесть да отдохнуть.
Повернулась избушка. Зашла Марьюшка внутрь, а там сидит Баба-Яга – костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
– Фу-фу! Русским духом пахнет! – загудела Яга. – Красна девица, дело делаешь или от дела бегаешь?
– Ищу, бабушка, Финиста – ясного сокола.
– Ох, далеко тебе до него! В тридевятом царстве, за тридевять земель. Сгубила его зельем волшебница-царица и женила на себе. Но я тебе помогу. На, возьми серебряное блюдечко да золотое яичко. Когда доберешься до того царства, нанимайся к царице в служанки. Кончишь работу – клади яичко на блюдечко, оно само кататься будет. Станут покупать – не продавай. Просись к Финисту – ясному соколу.
Поблагодарила Марьюшка старуху и пошла дальше. Потемнел лес, стало страшно. А навстречу ей кот. Замурлыкал он:
– Не бойся, Марьюшка, иди смелее. Будет еще страшней, но ты иди и не оглядывайся.
Исчез кот. А лес стал еще темнее. Шла Марьюшка, пока не истерла вторые башмаки, не сломала второй посох и не износила второй колпак. Вышла на полянку, а на ней избушка на курьих ножках, вокруг тын, а на кольях черепа, и каждый огнем горит.
Сказала Марьюшка заклинание, повернулась избушка. Зашла она внутрь, а там вторая Баба-Яга, такая же страшная.
– Фу-фу! Русским духом пахнет! Дело делаешь аль от дела бегаешь?
– Ищу, бабушка, Финиста – ясного сокола.
– У сестры моей старшей была?
– Была.
– Ладно, помогу. На, возьми серебряные пяльцы да золотую иглу. Сама будет вышивать по бархату. Покупать станут – не продавай, а просись к Финисту.
Поблагодарила Марьюшка и пошла. А в лесу грохот, свист, черепа светят, страшно. Глядь – бежит собака.
– Гав-гав! Не бойся, Марьюшка, иди вперед, не оглядывайся!
Исчезла собака. А лес стал совсем черным, ветви за руки цепляются. Шла Марьюшка, не оглядывалась, пока не износила последние башмаки, не сломала последний посох и не порвала последний колпак. Вышла на полянку, а на ней избушка, вокруг тын с конскими черепами, огнем пылающими.
Повернула избушку Марьюшка, зашла внутрь. А там третья Баба-Яга.
– Фу-фу! Русским духом пахнет! Чего надо, красна девица?
– Ищу Финиста – ясного сокола, бабушка.
– Трудно найти, да помогу. Вот тебе серебряное донце да золотое веретенце. Бери, само прясть будет, золотая нитка потянется. Покупать станут – не продавай, а просись к Финисту.
Поблагодарила Марьюшка и пошла. А лес зашумел, завыл, совы налетели, мыши повылезли. Видит Марьюшка – бежит к ней серый волк.
– Садись, – говорит, – довезу.
Вскочила Марьюшка на волка, и помчались они быстрее ветра. Мчались они через степи широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы до облаков. И примчались к хрустальному терему. Крыльцо резное, окошка узорчатые, а в одном сама царица выглядывает.
– Слезай, – говорит волк, – иди и нанимайся в служанки.
Поклонилась Марьюшка царице:
– Не нужна ли вам работница? Всё умею: и прясть, и ткать, и вышивать.
– Как раз такая и нужна! – ответила царица.
И осталась Марьюшка во дворце работать. Днем трудится, а ночью достанет серебряное блюдечко, золотое яичко и скажет:
– Катись, яичко, по блюдечку, покажи мне милого дружка.
Покатится яичко, и покажется ей Финист – ясный сокол. Смотрит на него Марьюшка и плачет:
– Финист мой, зачем покинул одну, в тоске по тебе изнывать?
Подслушала это царица и говорит:
– Продай мне, Марьюшка, свое блюдечко с яичком.
– Не продажные они, – отвечает Марьюшка, – а отдам даром, если разрешишь на Финиста – ясного сокола взглянуть.
Подумала царица и согласилась.
– Ладно. Приходи ночью, когда он уснет.
Ночью вошла Марьюшка в опочивальню, а Финист спит сном беспробудным. Целовала она его, прижимала к груди – не пробуждается. Утро настало, а она его не добудилась.
На следующую ночь взяла Марьюшка серебряные пяльцы с золотой иглой. Вышивает и приговаривает:
– Вышивайся, узор, для Финиста – ясного сокола, чтоб было ему чем утираться.
Снова подслушала царица:
– Продай пяльцы с иглой!
– Не продам, а отдам, если свидеться с Финистом позволишь.
Опять согласилась коварная царица. Пришла Марьюшка ночью, будит милого – а он не просыпается, будто мертвый спит.
На третью ночь взяла Марьюшка серебряное донце с золотым веретеном. Увидела царица:
– Продай!
– Продать не продам, а отдам, если с Финистом побыть дашь.
Согласилась царица, уверенная, что та ничего не добьется. Вошел Марьюшка в спальню, а Финист спит крепко-накрепко.
– Финист, ясный сокол, проснись, очнись!
Не просыпается. Уже заря заниматься стала. Залилась Марьюшка горькими слезами:
– Милый мой, пробудись, на свою Марьюшку взгляни, к сердцу прижми!
Упала ее горячая слеза на плечо Финиста и обожгла его. Вздрогнул он, очнулся и увидел Марьюшку. Обнял ее, расцеловал:
– Неужели это ты, Марьюшка! Три пары башмаков железных истерла, три посоха сломала, три колпака износила и все же нашла меня! Поедем домой.
Стали они собираться. Увидела это царица, подняла тревогу, созвала князей и купцов судить Финиста за измену.
Тогда Финист – ясный сокол спросил у собравшихся:
– Скажите по совести, кто настоящая жена: та, что любит и ищет, или та, что обманывает и продает?
Все в один голос ответили, что настоящая жена – Марьюшка.
И стали они жить-поживать да добра наживать. Вернулись в родные края, устроили пир на весь мир. Такой пир был, что до сих пор в легендах живет.
